Говоря о национальной идее в рамках не заранее импринтированного «выбора», а создания нового направления, соединяющего в себе наиболее адекватные идеи, нельзя обойти стороной необходимости революционности этой идеи. Конечно, для Русского человека слово «революция» еще долго будет безусловно ассоциироваться с чем-то однозначно деструктивным. А поколения, родившиеся в СССР, обязательно вспомнят михалковское «бежит матрос, бежит солдат, стреляет на ходу». Поэтому перед национальным движением стоит крайне непростая задача подавления негативного имиджа революции.
Как я писал в первой части, здесь мы снова сталкиваемся с ущербным принципом дуализма, вложенного в наше сознание общественным мнением и образованием. На этот раз дуализм постулирует противопоставление революционного и эволюционного развития. Однако, наиболее ужасным является то, что на протяжении не столь большого промежутка времени категории этого дуализма менялись с минуса на плюс и обратно, как настроение человека, страдающего маниакально-депрессивным психозом. В нынешней фазе общественное мнение убедило себя в том, что любая революция — безусловное зло, а вполне здравые высказывания в защиту революционных методов, озвученные такими одиозными личностями, как Ходорковский, только укрепляют позиции «контрреволюционеров».
Необходимо осознать (а самое главное — донести до общественного сознания), что когда мы говорим о революции, то речь не идет о вооруженном восстании. Смена существующего строя как раз должна проходить именно эволюционным путем, без насилия и хаоса, присущего гражданской войне. А в случае вооруженного захвата власти националистами, гражданская война совершенно неизбежна. И даже если умозрительно представить себе, что в ближайшее время состоится пресловутый военный переворот, то мы, безусловно столкнемся с таким ворохом проблем, по сравнению с которыми нынешнее положение дел в РФ очень многим покажется раем на земле. И даже отсутствие подготовленного эшелона будущих государственных управленцев это еще даже не цветочки. В конечном счете, любой человек, обладающий развитым интеллектом, сможет возглавить то или иное ведомство. Суть провала радикальной смены нынешней власти коренится в отсутствии четкого ответа на ленинский вопрос «что делать?». Собственно говоря, эта работа и призвана попытаться структурировать уже существующие социально-политические и экономические доктрины с целью создания национально-революционной идеологии.
Повторюсь, что «революционность» должна касаться только лишь самой идеи, которая должна стать новаторской и совершить революцию в сознании, а не на улице. К примеру, сочетание идеи самодержавия и социализма, высказанная в эмиграции младороссами, была как раз крайне революционной. Тем не менее, при всей правильности и справедливости, она оказалась невостребованой по одной простой причине — использованные термины претили общественному сознанию. Поэтому стоит уделять особое внимание терминологии, так как никто не сможет возразить, что есть понятия, значения которых (зачастую намеренно извращенные) намертво впечатались в «коллективный разум», став неким паролем к восприятию реальности. Одно только слово «социализм» является таким жупел-паролем для большинства людей, привыкшим думать головой, а не мозгом.
Тут, к слову, стоит заметить, что в национально-мыслящей среде к великому огорчению присутствует странная косность восприятия терминологии. Зачастую название явления воспринимается не как его исходное значение, а как некий штамп, сводящий восприятие действительности к персональному туннелю реальности. Наглядный пример с тем же социализмом: радикальный Русский националист услышав этот термин сразу вспомнит большевиков и начнет фонтанировать негативом, но стоит добавить «национал» — и, о чудо!, негатив сменяется если не восторгом, то явно позитивным отношением: «да, немцы, они молодцы». Как назвать такой детский подход к важнейшим системным понятиям? В рамки приличий это не укладывается.
Итак, при формулировке задач национал-революционного мировоззрения надо стараться как можно меньше употреблять термины, загаженные нашими предшественниками, или же загаженные противниками наших предшественников. Понятно, что это ужасно усложняет работу, поскольку человек привык оперировать определенной терминологией, но в нашем случае, те или иные понятия и их определение общественным сознанием — зачастую разные вещи. Да, это более чем прискорбно, тем не менее придется отказаться от общепринятой терминологии и раскладывать по полочкам все заново.
Но в любом случае другого выхода у нас нет. Отсутствие Русской национальной идеологии в том понимании, как представляет ее себе Движение, приведет нацию к неизбежному коллапсу и уничтожению Русских, как самостоятельного этнополитического индивида. Мы не вправе позволить себе этого.
